Звание реалиста было мне присвоено так же, как людям 1830 года звание романтиков. Названия никогда не давали правильного понятия о вещах; если бы дело обстояло иначе, произведения были бы излишними.

Не входя в разъяснения о большей или меньшей правильности наименований, которые, надо надеяться, никто не обязан точно понимать, ограничусь несколькими разъясняющими словами, чтобы предотвратить недоразумение.

Я изучал без какой-либо системы или предвзятости искусство древних и искусство современное. Я вовсе не желал ни подражать одним, ни копировать других. У меня также не было в мыслях достичь праздной цели «искусства для искусства». Нет! Я просто хотел, изучив полностью традицию, обрести осмысленное и независимое чувство своей собственной индивидуальности.

Знать, чтобы мочь, — такова была моя мысль. Быть в состоянии передавать нравы, идеи, облик моей эпохи согласно моей оценке; быть не только живописцем, но еще и человеком; одним словом, создавать живое искусство — такова моя цель.