Георгий Евгеньевич Львов. Биография

Георгий Евгеньевич Львов. Биография

Автор - И. М. ПУШКАРЕВА

ЧИТАТЬ ПОЛНЫЙ ТЕКСТ СТАТЬИ

27 февраля 1917 года Петроград охватило пламя вооруженного восстания рабочих и солдат столичного гарнизона, а утром 28-го император Николай II нашел у себя на столе в Ставке Верховного главнокомандующего в Могилеве три панические телеграммы: от членов Государственного совета, начальника Петроградского гарнизона С. С. Хабалова и от императрицы Александры Федоровны из Царского Села. Последняя сообщала: «Революция приняла ужасающие размеры... Известия хуже, чем когда бы то ни было...»

Того же мнения были и члены Государственной думы. «Государственная машина сошла с рельсов,— в отчаянии воскликнул председатель Думы М. В. Родзянко,— совершилось то, о чем царя предупреждали...» Молниеносное развитие событий и победа вооруженного восстания поставили буржуазию перед необходимостью принять самостоятельное решение, независимое от царя, правительства и Ставки. Ведь в помещении Таврического дворца, где обычно заседала Дума, уже вечером 27 февраля образовался Совет рабочих и солдатских депутатов, и восставший народ именно ему, а не Временному комитету Думы доверил решение всех вопросов, связанных с установлением новой власти после свержения самодержавия. Представители буржуазных партий отлично понимали, что необходимо срочно перехватить инициативу у революционного народа и самим сформировать новое правительство взамен бежавших из Мариинского дворца царских министров. И буржуазия успешно осуществила этот план. 1 марта Временным комитетом Государственной думы было объявлено, что в России «впредь до созыва Учредительного собрания,1 имеющего целью определить форму правления Российского государства», создается «Временный общественный Совет министров». В основу этого корпуса министров был положен список, составленный представителями буржуазных партий еще до революции. Главой этого нового Совета министров, а фактически премьером впервые возникшего в России буржуазного правительства был назван князь Г. Е. Львов.

Прямые и косвенные участники этого действа оставили нам свидетельства, которых достаточно, чтобы представить в общих чертах картину спешного назначения министров, в том числе и князя Г. Е. Львова. П. Н. Милюков, присутствующий при этом важнейшем событии, в известной степени уже тогда определившем дальнейший ход истории страны, представляет свою довольно любопытную версию. Он подтверждает, что буржуазия уже с 1915 года готовила новое правительство, но на пост главы его предполагался М. В. Родзянко. Последний был также совершенно уверен, что именно он, а никто другой должен стать и станет премьером «общественного», то есть буржуазного, кабинета. Но уже в конце 1916 года объединение буржуазно-помещичьих фракций в Думе — «Прогрессивный блок»,— составив список возможного состава «правительства доверия», сочло, что Родзянко на пост премьера не годится. Это обусловливалось чисто личными свойствами председателя Думы: по общему мнению (и это соответствовало действительности), он был человеком неумным и в то же время упрямым, а уровень его деловых качеств как политика не соответствовал уровню развивающихся событий. Князь Г. Е. Львов был в общем-то мало известен лично большинству членов «Прогрессивного блока», но его имя как председателя Всероссийского земского союза, имевшего отделения во всех губерниях и уездах, того самого союза, который обеспечивал снабжение армии в годы войны, было широко известно в стране. И выбор пал именно на него.

Что же представлял собой этот отпрыск знатного княжеского рода, которому предстояло занять кресло главы буржуазного правительства?

Как и многие другие исторические деятели, стоявшие «по ту сторону баррикад», Г. Е. Львов не был удостоен в советских изданиях специального биографического очерка. Однако его участие в общественном движении России хорошо отражает вехи этого движения, а биография князя Львова дает все основания полагать, что утверждение его на посту премьера не было случайным.

Родословная князей Львовых восходит к овеянному легендами «конунгу» Рюрику, утвердившемуся некогда главой Древнерусского государства. В числе предков Г. Е. Львова (где-то в 31-м колене) был ярославский князь Федор, воспротивившийся золотоордынским сборщикам дани и погибший от их рук. Но шли века, и к середине XIX века род Львовых оскудел. Когда отцом Г. Е. Львова была оформлена продажа Хорошовки — последнего из значительных имений близ Москвы, семья уехала в Дрезден, где в 1861 году и родился Г. Е. Львов. Его матерью была мелкопоместная дворянка В. А. Мосолова. В юности она воспитывалась в семье помещиков Раевских, в доме которых бывали общественные деятели и писатели, в том числе Н. В. Гоголь и С. Т. Аксаков. В. А. Мосолова унаследовала от Раевских имение Поповку с усадьбой в Алексинском уезде Тульской губернии, где и обосновалась семья Львовых после возвращения из Дрездена.

Детей у Львовых воспитывал отец — доброжелательный, высоконравственный, с безупречной репутацией, слывший либералом и «вольнодумцем» среди чиновников палаты государственных имуществ в Туле, где он занимал место управляющего. Детей учили уважать людей независимо от их места в социальной иерархии общества; физический труд был неотъемлемой частью такого воспитания. Княжеские дети вместе с крестьянскими детьми катались с гор, праздновали елки, ходили в лес за ягодами и грибами. Вблизи Поповки пролегал тракт, по которому брели в Сибирь толпы гонимых на каторгу людей. Эта картина навсегда осталась в памяти Г. Е. Львова и была описана в его теперь уже безвозвратно утерянных воспоминаниях, которыми пользовался его секретарь Т. И. Полнер, опубликовавший в эмиграции очерк о князе Г. Е. Львове. В годы учения в Поливановской гимназии в Москве Г. Львов сближается с сыном светского генерала Олсуфьева. В доме Олсуфьевых тогда процветал либерализм и культ Великой французской революции. Львов увлекается сочинениями А. С. Хомякова, В. Г. Белинского, П. Я. Чаадаева, их идеями гражданственности, равноправия народа и прогресса страны. Как и многие другие образованные юноши его круга, он был убежден сам и пытался тогда убедить других в том, что залог будущего России в «единении» передовых слоев общества с народом и что процветание государства зависит от «союза народа с властью», а корни этого союза — «в общине, где все равны». В царе же Львов видел главу большой «государственной общины».

Окончание гимназии Г. Львовым совпало с разорением семейства. В уплату долга в 80 тысяч была заложена Поповка, которую с трудом удалось сохранить лишь благодаря предприимчивости старшего брата. Г. Е. Львов взялся помогать брату в приведении в порядок пошатнувшегося финансового положения семьи. Не гнушаясь и «мужицким трудом» на поле и на фермах, он становится типичным прогрессивным помещиком буржуазного толка. За счет расширения площадей под плодово-ягодные культуры поднимает продуктивность сельского хозяйства в Поповке, организует торговлю фруктами и ягодами в Москве. Поповку окружает теперь огромный яблоневый сад, дополненный питомником, большая часть молодых саженцев которого идет на рынок. В Поповке отстраиваются небольшие предприятия, вырабатывавшие яблочную пастилу, лесопильные мастерские по изготовлению ящиков для упаковки товаров, специальные машины спрессовывают предназначенные для продажи стружки и опилки. Доходность имения растет с целью разворота предпринимательской деятельности. Через несколько лет Г. Е. Львов отдает распоряжение скупать в Подмосковье железный и чугунный лом, который перепродается с большой выгодой металлообрабатывающим предприятиям в Москве. Меняется облик имения. В Поповке строится школа для крестьянских детей, в имение подводится питьевая вода, которой пользуется все население; здесь открывается торговая лавка для крестьян, а также чайная.

В первые годы после получения диплома юриста Г. Е. Львов совмещает хозяйственную деятельность в Поповке с судебной в Тульском окружном суде. Трудолюбие и деловитость отличают его в среде чиновников этого учреждения. Получив место «непременного члена» Епифанского по крестьянским делам присутствия, Львов оказывается «человеком на своем месте»: он умеет легко и просто говорить с крестьянами, разбираться в их претензиях на сходах. Не утруждаясь поисками социальных конфликтов, Львов пытается предотвратить их так, чтобы стороны «пошли на мировую». Стремление к миролюбию как одна из главных черт характера Львова сохранилось у него всю жизнь, чрезвычайно раздражая впоследствии А. И. Гучкова и П. Н. Милюкова в период премьерства Г. Е. Львова во Временном правительстве.

В 1889 году крестьянские присутствия и должности «непременных в них членов» были ликвидированы, а управленческие функции в земствах переданы участковым земским начальникам. Либеральные народники осуждали эти контрреформы, призывали отказываться от занятия различных должностей земских начальников. Однако князь Львов был далек от этих народнических упований. Он полагал, что за свободу и процветание общества можно бороться, находясь на любой ведущей должности в земстве.

К 90-м годам окончательно сформировались политические взгляды Львова, хотя само слово «политика» он лично не любил и долгое время всячески отрицал даже возможность своей причастности к политической борьбе в каких бы то ни было ее формах. Взгляды Львова в то время кто-то из близких к нему людей назвал «прогрессивным монархическим народничеством», естественно, не вкладывая в это определение того понятия народничества, которое принято ныне в литературе как идеологии крестьянской демократии. Народничеством в конце XIX века чаще всего называли течение общественно-политической мысли, признающее самобытность русской культуры, ее правовой системы, особенности национального духовного склада народа, которые Львов глубоко чтил.

Подобно тому как Николай Ростов в романе Л. Н. Толстого «Война и мир» боготворил царя-«либерала» Александра I, князь Львов с восторгом относился к Александру II, даровавшему Манифест 19 февраля 1861 года. Решительно осудив реакционный поворот во внутренней политике, свершенный его сыном и преемником Александром III, Г. Е. Львов мечтал о другом: его идеалом было введение в России при монархе совещательного учреждения по типу Государственного совета, в котором бы «выборные от народа» представители были бы независимы от царских чиновников. Путь же, избранный вдохновителем крайней реакции советником Александра III Победоносцевым, был, по мнению Львова, чреват «роковыми последствиями», а именно — народным бунтом.

Категория: Политика | Добавил: fantast (30.07.2017)
Просмотров: 1226 | Теги: Биография. История, революция, политика | Рейтинг: 0.0/0