Ольвия была наиболее крупным греческим поселением в западной части северного побережья Черного моря, хотя и не единственным и даже не самым древним в этих краях. Древнейшим греческим поселком здесь был уже упоминавшийся эмпорий на острове Березань, возникший еще в VII в. до н. э. Основание эмпория на острове, вероятно, обусловливалось заботой об обороне его от возможных нападений окружающих племен. Однако оторванность этого поселения от материка и отсутствие на острове питьевой воды не позволили эмпорию превратиться в город, и после того как была основана и получила значительное экономическое развитие Ольвия, эмпорий на острове Березань потерял всякое значение.

К западу от Ольвии, на западном берегу Днестровского лимана, еще в VI в. до н. э. возникла милетская колония Тира. Город этот стал центром ближайшей сельскохозяйственной округи, стоянкой кораблей и перевалочным пунктом в торговых связях Северного и Западного Причерноморья. Тира просуществовала в течение всей античной эпохи, но ее значение за все это время было сравнительно невелико — она оставалась второстепенным городом по сравнению с гораздо более мощными экономически соседями — Ольвией на востоке и Истрией (в устье Дуная) на юге.

Ольвия достигла значительного расцвета благодаря чрезвычайно удачному расположению. Две большие артерии — Южный Буг (Гипанис) и Днепр (Борисфен) — связывали город с внутренними степными районами страны и облегчали торговлю с населением причерноморских степей. В ближайших окрестностях Ольвии обитали, по свидетельству Геродота, кал-липиды, далее — алазоны, по среднему Бугу — скифы-пахари, в низовьях Днепра — скифы-земледельцы. Все эти племена являлись оседлыми хлеборобами. Они были заинтересованы в сбыте сельскохозяйственной продукции в Ольвию и в получении изделий греческого ремесла, вина и других товаров.

В окрестностях Ольвии, по берегам Днепро-Бугского лимана, довольно рано возникло множество мелких поселений деревенского типа, причем в большинстве из них жили скифы. Население этих деревень в своей хозяйственной деятельности было, несомненно, тесно связано с Ольвией. Геродот называет каллипидов, обитавших вокруг Ольвии, эллино-скифами. Вероятно, они же в одной из ольвийских надписей именуются миксэллинами. Уже сами эти названия показывают, что ближайшие к Ольвии местные племена подверглись значительному воздействию эллинской культуры, так что сами греки уже стали считать их лолугреками-полускифами.

Хотя значение Ольвии в истории населения Северного Причерноморья и всей Восточной Европы довольно велико, она не была очень большим городом. Судя по площади ольвийского городища, вряд ли население Ольвии в эпоху ее расцвета превышало 15 тыс. человек. Древний город занимал территорию, равную примерно 50 га, и был расположен на двух береговых террасах. Непосредственно к берегу лимана примыкала портовая часть города («нижний город»), в значительной степени уничтоженная теперь постепенным размыванием берега. Западная часть города («верхний город») лежала на сравнительно высоком плато, соединяясь с «нижним городом» посредством переулков-лестниц. В этой верхней части города были расположены общественный центр — агора — и священный участок с храмами и алтарями — теменос. Общие очертания города напоминают вытянутый с севера на юг треугольник, одну сторону которого образовывал берег лимана, а две другие — глубокие балки. Эти естественные рубежи уже в У в. до н. э. были укреплены мощной каменной оборонительной стеной с башнями, опоясывавшей весь город. От главных ворот, расположенных в северной оборонительной стене, шла на юг главная улица Ольвии, пересекавшая территорию агоры. С двух сторон к ней подходили поперечные улицы, делившие город на правильные кварталы. За пределами городских стен вокруг Ольвии расстилался обширный ольвийский некрополь.

Об истории, хозяйственной и культурной жизни древней Ольвии мы знаем по источникам трех видов. Это сообщения древних авторов, важнейшими из которых для ранней истории Ольвии являются свидетельства Геродота, а для позднейшего периода — рассказ греческого оратора I в. н. э. Диона Хризостома. Вторым видом источников служат ольвийские надписи, главным образом декреты ольвиополитов в честь сограждан или иностранцев, оказавших услуги городу. Однако основные сведения о жизни Ольвии дают нам археологические раскопки, систематически ведущиеся на городище с начала XX в. Археологи открыли и изучили уже многие районы города, жилые кварталы и общественные сооружения, производственные предприятия и оборонительные стены. В последние годы произведены раскопки в районе агоры и теменоса.

Исследованы также тысячи могил в окрестностях Ольвии.

Основную роль в экономической жизни Ольвии в пору ее расцвета играли ремесленное производство и торговля. Но это не значит, конечно, что жители города не занимались сельским хозяйством. Город имел свою сельскохозяйственную территорию — хору, на которой горожане могли возделывать хлеб и огородные культуры или пасти скот. Впрочем, территория эта была, видимо, невелика. Жители окружавших Ольвию поселений занимались земледелием и скотоводством, о чем говорят многочисленные находки сельскохозяйственных орудий, зернотерок, зерновых ям, предназначавшихся для хранения запасов зерна, и огромное количество костей домашних животных. В прибрежных поселениях очень развито было рыболовство.

Вывоз хлеба составлял основную статью в торговом балансе Ольвии. Вероятно, он осуществлялся в довольно значительных размерах уже в начале V в. до и. э. Кроме хлеба, ольвийские купцы могли вывозить в Грецию соленую рыбу, скот, кожи, пушнину, рабов. Большую часть этих товаров ольвиополиты получали от окружавших Ольвию племен в обмен на изделия греческого ремесла и сельского хозяйства. В свою очередь Ольвия получала из греческих городов Эгейского моря различные товары как для жителей города, так и для перепродажи населению приднепровских и побужских степей. Это были прежде всего вино и оливковое масло. Собственное виноделие возникло в Ольвии, по-видимому, очень поздно — лишь в первых веках нашей эры — и вследствие сравнительно сурового климата никогда не смогло получить значительного развития. Между тем вино, разбавленное водой, составляло обычное питье греков. Греки научили употреблять вино скифов и другие северочерноморские племена; поэтому оно импортировалось из Хиоса, Фасоса и других центров не только в Ольвию, но и в причерноморские степи. Оливковое масло потреблялось главным образом самими ольвиополитами в качестве продукта питания, для освещения и для изготовления всякого рода парфюмерии. В степь оно проникало в сравнительно небольшом количестве. Кроме вина и масла, в Ольвию ввозили из городов материковой Греции, с островов Эгейского моря и с побережья Малой Азии различные металлические изделия и предметы вооружения, глиняную посуду, покрытую росписью или черным лаком, керамические строительные материалы, ткани, мрамор и изделия из него, предметы роскоши и искусства.

В наиболее раннюю эпоху существования городов Северного Причерноморья в Ольвии, как и в других городах, преобладал ввоз из ионийских центров Малой Азии и с прилегающих к ним островов: Милета, Хиоса, Родоса, Самоса и др. Но уже в V в. до н. э. главным поставщиком товаров в Ольвию и потребителем ольвийского экспорта становятся Афины. Кроме этого города, большую торговлю с Ольвией в V и IV вв-до н. э. вели остров Фасос и Гераклея Понтийская. В III в. до н. э. они постепенно уступают место другим торговым центрам — Родосу, Косу, Оинопе.

Ольвия торговала не только с прилегающими к городу районами Нижнего Побужья и Поднестровья, ее товары шли далеко на север и на восток, достигая территории нынешних Полтавской и Киевской областей. Геродот рассказывает, что от Ольвии начинался большой караванный торговый путь, шедший через Днепр и донские степи на северо-восток, в Поволжье и Приуралье. Археологические находки ольвийских изделий, в частности металлических зеркал, в этих отдаленных областях подтверждают существование этого пути.

Уже в VI в. до н. э. в Ольвии начало развиваться собственное ремесленное производство. Особенных успехов добились ольвийские мастера в изготовлении металлических изделий: литых из бронзы или меди зеркал, украшений, статуэток и т. д. Эти изделия иногда выполнены в «скифском зверином стиле», то есть им приданы форма или орнамент, соответствующие вкусам племенной знати. Очевидно, их изготовляли специально для сбыта степным скифским племенам. Несомненно, что среди ольвийских ремесленников имелся какой-то процент скифов и представителей других северочерноморских племен. Большого развития достигло в Ольвии керамическое производство. В городе выделывались глиняные бочки — пифосы, черепица, архитектурные терракотовые украшения, столовая и хозяйственная посуда, глиняные статуэтки и пр. Развивались в Ольвии ювелирное, деревообделочное, камнерезное, косторезное, ткацкое и другие ремесла.

С момента своего возникновения Ольвия являлась полисом — независимым городом-государством. Как и другие античные городанколонии, она была независима от своей метрополии —Милета, но сохраняла на протяжении ряда веков союзные отношения с ним, а также тесные экономические и культурные связи. Верховный демократический орган власти в городе представляло народное собрание — экклесия. Однако демократия Ольвии, как и всех других античных городов, была демократией рабовладельческой: гражданскими правами обладали только свободные ольвиополиты, принадлежавшие к классу рабовладельцев. Рабы, негреки, а также женщины политических прав не имели и никакого участия в полисном управлении принимать не могли. Практически власть в городе принадлежала сравнительно узкому кругу лиц — купеческой рабовладельческой знати, владельцам ремесленных мастерских и землевладельцам. Эта городская аристократия правила городом, занимала руководящие посты и играла ведущую роль в народном собрании. Народное собрание решало важнейшие вопросы ольвийской политики, избирало должностных лиц и контролировало их деятельность, принимало законы и постановления, которые высекали на камне и выставляли на агоре.

Значительную роль в управлении города играл также городской совет, подготовлявший решения народного собрания. Высшая исполнительная власть принадлежала коллегии выборных архонтов. Вопросами обороны ведала коллегия шести стратегов, финансовыми делами — специальные коллегии «семи» и «девяти», торговлей и рынком — коллегия агорапомов и т. д.

Основу государственного бюджета Ольвии составляла система ввозных и вывозных пошлин на товары и различные виды налогов. Взимание тех и других обычно отдавалось на откуп. Крупной статьей доходов государства, особенно в последние столетия до нашей эры, были пожертвования богатых граждан, добровольно вносивших деньги в казну, устраивавших на свой счет празднества и игры, воздвигавших общественные сооружения, бесплатно снабжавших город хлебом в голодные годы и т. д. Совет и народное собрание за такую деятельность награждали отличившихся граждан почетным декретом, золотым венком или статуей. Подобных почестей мог удостоиться и иностранец, оказавший городу большие услуги; в таком случае он получал обычно проксению, то есть ряд торговых привилегий и права гражданства.

В первые столетия существования город мало чем отличался от других греческих полисов как по государственному устройству, так и по культуре. Здесь господствовали греческие обычаи и быт, почитались греческие боги. Хотя общий облик города был чисто греческий, в Ольвии проживало и некоторое количество выходцев из негреческих племен. Это были, с одной стороны, представители скифской знати, связанные с ольвий-ской торговлей, вошедшие в состав правящей прослойки и принявшие в той или иной мере греческую культуру, а с другой — многочисленные рабы и представители других категорий социальных низов, пополнявшихся из окрестного населения.

Политическая история Ольвии известна нам довольно плохо. Наивысший расцвет города относится к V—IV вв. до н. э. Позднее Ольвия утрачивает значительную часть своего влияния в северочерноморских степях вследствие усиления роли экономически гораздо более мощного Боспорского царства. Отношения между Ольвией и ее ближайшим скифским окружением в V—IV вв. до н. э. были мирными, что обусловливалось взаимной заинтересованностью ольвиополитов и скифской знати в развитии торговли. В 331 г. до н. э. Ольвию осадили войска Зопириона — одного из военачальников Александра Македонского, который вознамерился подчинить себе Северное Причерноморье. Положение города оказалось очень тяжелым; городским властям пришлось принять чрезвычайные меры: были даны права гражданства всем проживающим в городе иностранцам, проведена кассация государственных долгов и даже j произведен отпуск рабов на волю. Этими реформами, очевидно, хотели сгладить внутренние социальные противоречия и увеличить число защитников города. Ольвия с помощью скифов отразила нападение, осада была снята, и на этот раз городу удалось сохранить самостоятельность.

Со второй половины III в. до н. э. положение Ольвии стало резко ухудшаться. Это было вызвано значительными этническими и социальными изменениями в племенном мире Северного Причерноморья, обусловившими все более усиливающийся нажим «варваров» на греческие колонии.

Прежние мирные и добрососедские отношения Ольвии с окружающими племенами уступили место постоянным военным столкновениям. Торговля Ольвии с окрестными территориями была сильно затруднена или вовсе парализована, что в свою очередь вызывало ухудшение экономического и финансового положения города. Этот экономический и политический кризис, охвативший Ольвию с конца III в. до н. э. и углублявшийся в течение последующего столетия, нашел отражение в замечательном эпиграфическом памятнике — почетной надписи в честь ольвийского гражданина Протогена. Богатый ольвио-полит Протоген был удостоен почетного декрета за неоднократную помощь родному городу в моменты, когда тот находился в затруднительном положении: он ссужал городу большие суммы денег, восстанавливал за свой счет городские укрепления, заботился о снабжении населения хлебом, исполнял различные общественные должности и т. д.

Декрет в честь Протогена ярко рисует обстановку, сложившуюся в Ольвии в конце III—II в. до н. э. Город постоянно находится под угрозой нападения «варварских» племен, их вожди являются к стенам города и требуют себе даров.

Ольвия, не располагая силами для отпора, вынуждена откупаться золотом, прибегая при этом к частным пожертвованиям Протогена и других богачей. Тревожное военное положение вызывает отлив населения — иностранцы и часть граждан покидают город. Городские рабы и соседние миксэллины, ранее поддерживавшие Ольвию, теперь становятся ненадежны или прямо переходят на сторону «варваров». Периодически повторяется голод, вызванный, возможно, разорением сельскохозяйственной округи Ольвии. У города нет средств даже на необходимое восстановление пришедших в ветхость оборонительных стен и башен, для ремонта и оснастки кораблей. Здесь снова приходит на помощь Протоген. Очень характерно, что декрет везде говорит о Протогене как о первом, но не единственном благодетеле Ольвии. Стало быть, существовала целая группа чрезвычайно богатых граждан, которые могли в известной мере покрывать городские расходы из личных средств. В полную экономическую зависимость от них и попало ольвийское государство.

Таким образом, декрет в честь Протогена свидетельствует не только об экономическом и политическом кризисе ольвий-ского полиса, но и о новых социальных явлениях — о выделении богатой городской плутократии, противостоящей всему остальному городу. Эти явления кризиса полисной системы и обострения социальных противоречий характерны для всех греческих государств того времени. В Ольвии они были еще осложнены ухудшением отношений с окружающими племенами и постоянной угрозой внешних нападений.

Дальнейшее ослабление Ольвии приводит к тому, что она попадает во II в. до н. э. под власть скифского царя Скилура, о чем свидетельствует чеканка в Ольвии наряду с городской монетой монет с именем этого царя. После включения Ольвии в состав скифского царства во II в. до н. э. значительно усиливаются ее связи с городами Крыма, в частности с Неаполем.

Скифский цротекторат над Ольвией длился недолго. Уже в конце II в. до н. 0. преемник Скилура скифский царь Палак потерпел поражение в борьбе с объединенными силами Херсо-неса и понтийского царя Митридата Евпатора, призванного на помощь херсонесцамя. После этого античные государства Северного Причерноморья, в том числе и Ольвия, подпали под власть Митридата. В Ольвии был размещен понтийский гарнизон, кроме того, Митридат переселил в Ольвию жителей Армены — пригорода малоазийского г. Синопы.

Вскоре после гибели Митридата Ольвию постигла страшная катастрофа — ее полностью опустошили в середине I в. до н. э. геты — западнопонтийские племена, создавшие в первой половине I в. до н. э. сильный племенной союз между Дунаем и Днестром под руководством вождя Биребисты. Под его водительством геты прошли через все западнопонтийские греческие города и опустошили их. Ольвия была разорена, ее жители частью погибли, частью разбежались. Так закончился первый период истории этого города.