Формационное и цивилизационное понимание государства и права

Формационный и цивилизационный подходы к типологии государства и права выражают самое общее представление о закономерности их движения и вместе с тем, служат выделению наиболее типичных их состояний. Имевшая в недавнем прошлом широкое распространение марксистская формационная теория утверждала, что человечество, а также государство и право проходят в своем развитии стадии рабовладельческой, феодальной, буржуазной формаций, за которыми следует социализм. Каждой формации, определяемой особым способом производства, соответствуют типы государства и права — рабовладельческий, феодальный и т. д.

Такая схема ограниченно отражает реальный исторический процесс. Верно, яркая черта древности — рабство. Но оно более заметно в ограниченном круге стран (Древняя Греция, Древний Рим), да и то лишь на определенном этапе их развития. В раннем Риме, например, рабов было мало, они приравнивались к членам семьи Домовладык (патриархальное рабство). То же самое можно сказать о странах Азии. Тогда как в Средние века во Франции часть крестьянского населения составляли сервы — рабы. Раб-сфо имело, место и в Новое время на юге США. Трудно отличить раба от той части крепостных крестьян в России, которых можно было продать с землей и без земли. Но и феодализм не стал универсальным и всеобщим. В России в крепостной зависимости находилась лишь часть крестьянского населения. Крепостные отношения не были известны на севере России или, например, в Скандинавских странах, в Австралии и других. Следует, конечно, признать, что на ранних ступенях развития каждого народа существовало резко выраженное неравноправие групп населения — сословные различия.

Формационная теория не способна объяснить, почему в Афинах побеждает демократия, а совсем рядом, в Спарте в сходных условиях устанавливается олигархический государственный строй. Возможно, решающим в этом различии был этнический фактор.

Дорийские племена, вторгшиеся на территорию Эллады (Греции) с  севера не составляли внутри себя ни языкового, ни национального, ни религиозного единства. Разные группы племен по-разному осваивали области прежней ахейской цивилизации, по-разному взаимодействовали с коренным населением. Это определило различные пути формирования нового общества и новых государственно-политических укладов... Спарта была более чистым и непосредственным историческим результатом дорийского завоевания... Захватывая в IX в. до н. э. юг Эллады, дорийцы в большей степени не ассимилировали, а вытесняли или порабощали местное население...1

Марксистская формационная теория и типология государства и права принижала процесс духовного и культурного развития общества, роль в жизни людей морали, религии, природных психо-эмоциональных качеств человека и народов. Как, например, способ производства и классовые отношения помогают объяснить особенности мусульманского права?           

Марксистская типология не дает объяснения повторяемости форм государства и права в разных формациях. Например, республика и монархия встречаются и в Древности, и в Средние века, и в Новое время.

Цивилизационный анализ

иной взгляд на историю человечества, государства и права представлен в цивилизационной теории. Еще в 1868 г. наш соотечественник Н Данилевский выдвинул и обосновал идею о том, д что нет единой цивилизации, которая выступала бы наследником | и продолжателем всех предшествующих цивилизаций. По его убеж- < дению, в мире было и есть несколько культурно-исторических типов, или великих цивилизаций. Он считал ошибочной попытку отождествлять судьбу Европы или германо-романской цивилизации с судьбами всего человечества:

Прогресс состоит не в том, чтобы всем идти в одном направлении, а в том, чтобы все поле, составляющее поприще исторической деятельности человечества, исходить в различных направлениях.

А. Тойнби под цивилизацией понимал «относительно замкнутое и локальное состояние общества, отличающееся общностью культуры, экономических, географических, религиозных, психологических и других факторов». Согласно цивилизационной теории народ или группа близких народов, а с ними государство и право, образуя культурно-историческую общность, проходят в своем развитии стадии раннего, зрелого и позднего возраста, затем сходят с исторической сцены, «живут и умирают подобно органическим телам» (В. О. Ключевский). На смену одним народам и государствам приходят другие, которые отчасти наследуют достижения предыдущих. По Тойнби, весь исторический процесс предстает перед нами рядом сменяющих друг друга или параллельно движущихся цивилизаций (шумерская, египетская, китайская, индусская, западная и т. д.), между которыми лишь в Новое время в той или иной мере устанавливается преемственная связь. Иногда в отличие от западной выделяют также и православную цивилизацию.

Согласно теории этногенеза российского ученого Л. Н. Гумилева фазы развития этносов, как и у человека, нормально прожившего свой век, — детство, юность, зрелость и старость. Последняя ступень развития включает сначала инерционную фазу высшего подъема, затем — фазу обскурации (в соотнесении с человеческой жизнью — это маразм). Век этноса — 1200 — 1500 лет. » i

Более дробно стадии роста в «лозунгах момента» предстают в следующем виде: Рождение этноса — «Надо исправить мир, ибо он плох*. Подъем — «Будь тем, кем ты должен быть». Вершина — «Будь самим собой*. Надлом — «Только не так, как было». Инерционная фаза — «Дайте же жить, гады!*. Обскурация — «Да когда же это кончится!!!*. Переход к мемориальной фазе — императив «А ведь не все еще погибло!*. Мемориальная фаза — «Вспомним, как было прекрасно». И вырождение — «А нам ничего и не надо».

^ Сейчас Россия находится в фазе надлома — перехода в фазу ^зрелости. Россия моложе европейского Запада1. Кроме того, у нее, ^отчасти, как и у государств Востока, сами фазы, ступени развинтил менее ярко выражены и более растянуты во времени.

Если марксизм решающим фактором развития общества, государства и права признает изменения в способах производства и классовую борьбу, то цивилизационная теория выделяет природные свойства народов с их этническими, психо-эмоциональными различиями, сложившимися с незапамятных времен под влиянием внешних сил и собственной логики изменений.

Возникновение государства и права, отдельные их качественные состояния в разнообразных вариациях обусловливаются в первую очередь тем, на какой ступени цивилизованной лестницы он находится, этническим своеобразием народа. Циклическое развитие у разных народов идет ускоренно или замедленно. И в современном мире в глубинах Африки или Австралии есть народы, имеющие лишь зачатки государственности и «не знакомые с идеей прогресса*. Напротив в странах западной цивилизации наблюдаются ускоренные преобразования2. У каждой цивилизации свой особый неповторимый путь, «свой эпилог, своя сущность и формы». Цивилизации отторгают друг друга, противодействуют, но и взаимодействуют, сближаются, взаимопроникают и подчиняются общим законам.

В биологии признается, что изменения вида не хаотичны и филогенез (историческое развитие организмов) повторяет онто-генез (индивидуальное развитие). Уподобляясь отдельному орга-низму, согласно естественным и неизменным биологическим за- | конам народы живут, изменяются, а исчерпав свою генетическую ' программу, сходят с исторической сцены. Государство и право в стадиях своего развития повторяют движение народа, группы на- ; родов. Такой взгляд сродни органической теории государства. Она не получила строгих доказательств, но в той или иной мере и форме находила отражение в высказываниях мыслителей с глубо-1 кой древности1. ,

Природные свойства народов с внутренне присущими им |а- ? кономерностями, отражаемыми в государетве и прав*, не мотут быть сведены к экономическим законам. Противоестественно, когда ритмы развития народа подчиняются законам движения инду^т-рии. Покорение природы все чаще получает осуждение, Вот почему не находят оправдания западные, в том числе марксистские, теории, обосновывающие навязывание народам, не свойственных им государственно-правовых порядков. Ц I

Принижение марксистской теорией природных качеств народов при изучении государства и права проистекало из крайней неудовлетворенности буржуазными общественными отношениями и непомерного преувеличения! возможностей абстрактного мышления в радикальном их преобразовании даже путем «улучшения» природы человека путем воспитания.

Цивилизационная концепция исторического процесса не отрицает воздействия на государство и право многих факторов: характера экономических отношений, географических условий, религиозных верований, демографической обстановки, остроты внутренних и внешних противоречий и т. д. Может быть и такое, когда в конкретной исторической обстановке личность правителя приобретает решающее значение. Непосредственно движение государственно-правовых систем от энтропии, аморфности к универсальному, абсолюту и «мировой идее» осуществляется реализацией субъективного фактора — сознанием и волей людей при выделяющейся роли одного или многих, через эмпирическое ощущение необходимости или ее абстрактно-логическое осознание в идеях и теориях. Рассудочная деятельность приобретает качество разумного, когда согласуется с природой человека и логикой движения государства и права.

Да, исторические свершения по большей части жестко детерминированы — одно вытекает из другого. Вместе с тем, особенно в переломные эпохи истории, заметно, что предопределенность может быть нарушена величайшим напряжением воли, проявлением силы духа отдельной личности, группы людей или целого народа — героическим поступком, порывом патриотизма, религиозным, утопическим фанатизмом, взрывом своеволия после долгого подавления, даже случайным стечением обстоятельств. Предопределенность развития оказывается весьма расплывчатой, лишь отдаленно напоминающей «железную» необходимость. „

Субъективный фактор в виде новых религий или теорий как результат высоко активной рассудочной деятельности ведет к ускоренным преобразованиям и революционным переменам; тот же субъективный фактор как эмпирическое ощущение необходимости и прагматизм — к эволюционным, постепенным и умеренным преобразованиям, а в виде традиционного сознания — к стабильности и прочности существующего строя. Подвижное, меняющееся (прогрессистское) и стабильное, прочное (консервативное) — извечные начала материи и духа, пронизывая государство и право, в различных сочетаниях, соотношениях они дают то или иное состояние государственности народа в каждый отдельный период его истории.

Сущность исторических эпох, природа и отдельные состояния государства и права в рамках цивилизационной теории рассматриваются через человека, с учетом этнической особенности и уровня развития народа.

Цивилизационный подход совместно с использованием сравнительного метода в изучении государства и права предполагает различать и учитывать общее и особенное Востока и Запада. Географически Восток и Запад — понятия крайне неопределенные. В науке данные термины употребляются для обозначения разлиний эволюционных процессов или типов эволюции, прежде всего в странах Азии и Европы.

Западное нередко противопоставляется восточному. Запад и Восток, различия которых видятся в особом образе жизни, структуре сознания, мировоззрении, считаются двумя половинами мира с присущими им разными идеологиями и системами ценностей, с разными представлениями о человеке и его миссии.

Различия Востока и Запада не раз отмечались в литературе: «Восток есть Восток, Запад есть Запад и им никогда не соединиться» (Р. Китинг). Действительно, цивилизации Индии и Китая сохраняют черты социальной и культурной неповторимости до наших дней. Их самобытность есть и будет существовать вопреки всей силе интеграционных процессов современного мира. То же самое можно сказать и о России. Лишь непомерным преувеличением Одной стороны сравнения и определенной политической заданнос-тью можно объяснить высказывание одного из крайних западно-украинских националистов: «Россия и Европа — вещй несовместимые, взаимоисключающие. Европа. заканчивается там, где начинается русский язык, менталитет, культура». Запйд И Восток воспринимаются и как два типа развития: первое — спираль ввинчивания вверх; второе — «нечто шарообразное, Когда Прошлое от будущего не отслоишь», здесь совершенствование и упорядочение осуществляются на одном уровне.

Другой взгляд на природу различий Востока и Запада исходит из принципа единства исторического процесса — все народы и их государственно-правовые системы проходят одни и те же стадии роста, но на Востоке мы имеем их растянутость во времени с не выраженностью этапов развития при «колоссальной устойчивости» в сознании и быту исконных обычаев и традиций. Более конкретно различия Востока и Запада проявляются в следующих характеризующих их чертах.

На Востоке в этническом складе народов, их менталитете подчеркнуто женское, а с тем и большая религиозность, духовность. Для истории стран Востока характерно длительное сохранение коллективистских, общинных и «соборных» начал общежития. Устойчивость обычаев и традиций делает общественно-государственные устои более прочными, но и сковывает инициативу, самостоятельность, свободу личности, что определяет «застойный» характер развития. Здесь мы имеем преобладание монархических институтов власти при широком участии государства в делах общества. Применительно к Новейшей истории преимущество восточной культуры перед западной, подошедшей, как утверждают, к своему закату, видится в таких качествах народов Востока как «дисциплина*, авторитет власти, подчинение личных устремлений коллективному началу, вера в иерархию, стремление избежать конфронтации, забота о «спасении лица*, господство государства над обществом (а общества над индивидуумом), равно как предпочтение «благожелательного» авторитаризма над западной демократией.

Нечто иное наблюдается на Западе. В странах западных цивилизаций традиционное общество сменяется ускоренным развитием с совершенствованием и усложнением общественных отношений, когда происходит раскрепощение личности, раскрываются ее творческие способности, укрепляется индивидуализм. На этой основе устанавливается республиканская форма правления, достигаются вершины культуры. Затем следует увядание, разложение и исход (Древняя Греция, Древний Рим).

Современное мировосприятие западного населения характеризуется «верой в свободу, равенство и демократию». Вместе с тем, на Западе наблюдается рост мистицизма, наркомании, преступности, утверждается «культура битлзов», а также сужение сферы действия демократических институтов. Западные общества иногда именуются поСтдемократическйми, а существующие в них режимы демократическим тоталитаризмом.

В нынешней весьма благополучной Европе — победительнице в «холодной войне» — происходит разгул демократии, принимающей порой форму Вседозволенности. Это касается буквально всех аспектов западной действительности. Возьмем конкретные факты. Эпидемия сектантства — до тысячи всевозможных сект в одной только Франции. Сексуально-порнографический беспредел — узаконенные извращения, колонии гомосексуалистов, освящаемые церковью и скрепляемые мэрами однополые браки сплошь и рядом. Нашествие наркоты — открытая продажа «мягких наркотиков» в некоторых странах. Максималистский индивидуализм, эгоцентризм, возведение своего эго в абсолют достигают полнейшего абсурда, когда любая прихоть или даже преступление оправдываются правом личности на свободу самовыражения.

Если восточное отождествляется с длительным сохранением глубинных основ человеческого общежития, предрассудков, а отчасти и с проявлениями варварства, через которые, однако, бьет жизненная сила, то западное обнаруживается в высших достижениях. Западное привлекает подвижностью на основе рационального, достижением высот культуры, свободы личности, республиканской формой правления, изобилием материальных благ. Но в нем обнаруживается и зыбкость жизненного порядка. Постижение глубинных тайн природы и технологий сочетается с ослаблением общественных связей, проявлениями болезненности. Еще С. Кьеркегор и Ф. Достоевский обращали внимание на оборотную сторону эмансипации личности: одиночество, своеволие, отчуждение. Вещь стала мерой людей («Я есть то, что у меня есть» — Э. Фромм). Радикальный индивидуализм на Западе, ведущий к разобщенности людей, осуждается и Папой римским.

В реальной истории государства и права Западное и Восточное находятся в том или ином соотношении. Различия не абсолютны: западным государствам принадлежит одно, а восточным — другое. Еще Гегель отмечал, что Восток и Запад есть в каждой вещи. То — различия прогрессистских и консервативных начал развития, одно без другого немыслимо, но и различное их соотношение для каждого времени и народа вполне реально. Различия «духа Востока и плоти Запада» в современном мире приобретают, подчас, весьма резкие очертания. Так в 199$ г. Председатель КНР Чжао Цзиян отмечал, что «враждебные силы Запада ни на момент не оставили свои плацы вестернизировать и разделить нашу страну».             *             \(            ■,

Цивилизационный подход к пониманию государства и права требует учитывать и особенности государственности России. Ее государственно-правовое и экономическое развитие имеют в своей основе евразийскую этническую общность: «терпимость, способность к преодолению трудностей, готовность служить идеалам в сочетании с ленью и неспособностью к ежедневному напряженному труду, размах действий и буйство в быту, претензий на величие своего пути с заискиванием перед чужими образцами» (Л. Абалкин). На огромной территории России проживают многие народы. Такое их соседство и содружество чревато при определенных условиях конфликтами.

Смешение народов осложняет достижение органического целого, что отражается и на формах государственности. Обширные пространства страны, требующие значительных коллективных усилий для своего освоения, многообразие народов, особенности национального характера — все это предопределяло всемерное укрепление государства как организующего начала, призванного обеспечить развитие, территориальную целостность и внешнюю безопасность. Вот почему государственные интересы ставились выше интересов личности.

Россия длительное время держалась чиновничьим аппаратом. С одной стороны — это следствие слабости экономических и юридических рычагов управления, с другой стороны — привычка народа к подневольному труду. Как утверждалось славянофилами, если Запад управляется законами, то Россия — святоотеческими традициями и моральным авторитетом ее правителей. Власть чиновничества, традиции государственности в противовес законам сильны и в сегодняшней России. Инерция массы огромна, а ино-культурные рецепты убийственны.

В современной России различия Востока и Запада предстают в противостоянии сложившегося уклада и голого рационализма, в верности традициям и стремлением к вершинам цивилизации, достижению западных стандартов жизни. Образовался разрыв между подавляющим большинством населения, тяготеющим к традиционности, и политически^ экономически властвующей верхушкой общества, частью интеллигенции, полудивших капиталы и бескорыстно или оплачиваемо утверждающих западную культуру, идеологию, и устремленных к Западу За время перестройки на основе свободы и В поисках западного уровня жизни из России выехало такое количество лиц интеллектуальных профессий, какого не знали даже времена красного террора.

Проведенная сверку, государственной властью и частью интеллигенции либеральная революция была воспринята большинством! общества каК духовное насилие, как навязывание чуждых нравственных стереотийов, попыткой заменить коллективистскую уравнительность идеологией Индивидуализма и стяжательства. Такая революция вызвала болезненную реакцию ее отторжения.

Россия связывает в себе восточное и западное, то и другое переплетается в тканях ее тела. Преодоление Россией сегодняшних трудностей и противоречий видится не в бездумной вестернизации и отказе от своей природы, но в уважительном отношении к особенности каждого народа и с этим движение по пути прогресса.

Психоэмоциональный облик народа, его этническая обособленность, как богом данное, самоценны. Действующая в новейшей истории тенденция к достижению универсального, единого и общего, как в праве, так и в создании мирового порядка может осуществляться лишь на основе признания за каждым народом права на самобытность, сохранение своих обычаев, традиций, своего лица, за государством — признание его суверенитета.