Философские поэмы Вольтера

Первым образцом этого жанра можно считать «Послание к Урании» (1722). Поводом к возникновению поэмы явилась поездка Вольтера в Брюссель вместе с госпожой Рюпельмонд (она и есть Урания). Они любили друг друга и вместе философствовали. Начало поэмы написано в духе светского послания — излюбленного жанра поэзии рококо.

Однако в дальнейшем «Послание к Урании» превращается в философское рассуждение, в нем решается вопрос, как совместить христианскую идею справедливого и всеблагого бога и наличие зла и преступлений в мире. И все же поэма не становится холодной, отвлеченной риторикой — вопрос, который здесь обсуждается, глубоко волнует писателя, и как ни отвлеченна его мысль, она имеет свой корень, свой источник в личном душевном переживании и никогда не порывает с ним связь. Лирическим центром поэмы являются следующие строчки:

Услышь, господь, молю, рожденное тоской

Из сердца вырванное слово.

Это лирическое начало мы находим и в зрелых произведениях писателя, им проникнута одна из самых сильных его философских поэм — «Поэма о гибели Лиссабона или проверка философии все благо» (1755). Доводы философии оптимизма, утверждающие, что «зло добром чревато» и что во всем таится скрытый от человека высший разумный смысл, не могут удовлетворить Вольтера — не только разум его, но прежде всего его возмущенное сердце.

Я бога чтить готов, но мною мир любим.

Лиризм и отвлеченная философская мысль — в этом сочетании оригинальность философской поэзии Вольтера. Однако новое содержание не находит у Вольтера для своего выражения новой художественной формы, и он пользуется языком, выработанным поэзией классицизма. Причина этого в том, что, хотя философские проблемы и являются фактом личного переживания поэта, они не перестают быть особой, отвлеченной от непосредственной жизни сферой — философская мысль Вольтера никогда не вырастает из конкретных, жизненных, житейских фактов, наблюдений, личного опыта, она всегда над ними парит.