Рисунок — это высшая честность искусства.

Рисовать вовсе не значит просто обводить контуры; рисунок не состоит только из линий. Рисунок — это еще и выразительность, внутренняя форма, план, моделировка. Посмотрите, что же остается после этого! Рисунок содержит в себе более трех четвертей того, что представляет собой живопись. Если бы мне надо было поместить вывеску над моей дверью, я написал бы: «Школа рисования», и я уверен, что создал бы живописцев.

Рисунок содержит в себе все, кроме цвета.

Надо рисовать беспрестанно, рисовать глазами, когда нет возможности рисовать карандашом. Пока вы не согласуете точное наблюдение с практикой, вы не создадите ничего действительно хорошего.

Художник, который полагается на циркуль, опирается на призрак.

Не проводите ни одного дня без того, чтоб не начертать хотя бы одну линию, говорил Апеллес. Он этим хотел сказать то, что я вам повторяю: линия — это рисунок, это все. Если бы я мог всех вас сделать музыкантами, — вы выиграли бы, как живописцы. В природе все гармонично: чуть больше, чуть меньше — это уже нарушает гамму и дает фальшивую ноту. Надо добиться умения верно петь карандашом или кистью так же хорошо, как голосом. Точность форм то же самое, что и точность звуков.

Изучая натуру, обращайте внимание прежде всего на целое. Спрашивайте его, и только его. Детали — это важничающая мелюзга, которую следует урезонить. Форма должна быть широкой, и только широкой! Форма — это основа и условие всего. Даже дым должен быть передан линией.

Обратите внимание в модели на взаимоотношения величин, в них заключен весь характер. Пусть они вас сразу поразят, и вы их сразу же запечатлейте. Если же вместо того, чтобы следовать этому методу, вы нащупываете или же ищете на бумаге, то ничего стоящего не сделаете. Фигура, которую вы хотите передать, должна стоять в вашем сознании целиком перед глазами, и ее выполнение должно быть не чем иным, как воплощением образа, которым ваш замысел уже овладел.

Делая набросок фигуры, постарайтесь прежде всего определить и хорошо охарактеризовать ее движение. Я буду постоянно вам повторять: движение — это жизнь.

Не будем сетовать ни на время, ни на усилия, затраченные ради того, чтоб достичь точной выразительности и совершенства стиля. Пусть для постоянного исправления наших ошибок нам послужит даже наша способность работать с легкостью. Малерб, говорят, работал необыкновенно медленно; да, это потому, что он работал для бессмертия.

Надо скрывать следы технического умения. Пусть будут видны только результаты, а не примененное средство. Техническое умение — надо пользоваться, не презирая его; однако если его имеешь на сто тысяч франков, то не вредно приобрести еще на два су.

Чем проще линии и формы, тем больше красоты и силы. Всякий раз как вы расчленяете формы, вы их ослабляете. К этому всегда приводит дробление, в чем бы то ни было.

Строя фигуру, не создавайте ее по частям. Согласуйте все одновременно и, как правильно говорят, рисуйте ансамбль. Прекрасные формы — это прямые планы и округлости. Прекрасные формы это те, в которых все упруго и полно и где детали не портят вида крупных масс.

Законченность формы обнаружится при окончании работы. Некоторые довольствуются в рисунке чувством; раз чувство показано, — им уже достаточно. Вот перед вами Рафаэль и Леонардо да Винчи, доказывающие, что чувство и точность могут сочетаться.

Великие художники Рафаэль и Микеланджело, заканчивая произведение, настаивали на линии. Тонкой кистью они еще раз подтверждали ее, оживляя таким образом контур. Они придавали рисунку нервы и страсть.

Практически мы не работаем, как скульпторы, но мы должны делать скульптурную живопись.

Живописец совершенно прав, когда стремится к утонченности, но он должен придать ей силу. Сила не исключает утонченности. Вся живопись заключена в крепком и одновременно тонком рисунке. Что бы ни говорили, она состоит только в рисунке твердом, горделивом, характерном, даже если речь идет о картине, которая должна воздействовать своей грацией. Но одной грации недостаточно, как недостаточно и отделанного рисунка. Нужно нечто большее: надо, чтобы рисунок все соединял, чтобы он все обволакивал.

Когда при создании произведения голова управляет рукой, в нем всегда есть что-нибудь хорошее, каковы бы ни были недостатки. Нужно, чтобы это чувствовалось даже в этюдах начинающего. Ловкость руки приобретается опытом; но правдивость чувства и понимания — вот что должно проявиться в первую очередь и что до известной степени может заменить все остальное.

Рисуйте четко, но с размахом. Рисунок чистый и широкий — вот Это искусство!

Рисуйте долго, прежде чем приступить к писанию красками. Когда строишь на прочном фундаменте, можно спать спокойно.

Экспрессия в живописи требует очень большого знания рисунка; она не может быть хорошо выражена вне абсолютной точности. Схватить ее приблизительно — это значит потерять ее; это равносильно изображению фальшивых людей, симулирующих чувства, которых они не испытывают. Достичь этой предельной точности можно только с помощью самого полного знания рисунка. Поэтому мастера экспрессии среди художников нового времени были великими рисовальщиками. Посмотрите на Рафаэля!

Итак, экспрессивность, выразительность — этот главный элемент искусства неразрывно связан с формой. Совершенство колорита в ней играет настолько подчиненную роль, что величайшие мастера Экспрессивности не достигали столь же высокой степени как колористы. Порицать их за это — значит недостаточно понимать искусство. От одного и того же человека нельзя требовать противоположных качеств. Кроме того, быстрота выполнения, необходимая для сохранения всей привлекательности цвета, не вяжется с углубленным изучением, обязательным для достижения чистоты форм.

Имейте всегда при себе альбом и отмечайте хотя бы четырьмя ударами карандаша предметы, вас заинтересовавшие, если нет времени нарисовать их полностью. Но если у вас есть время сделать более точный набросок, возьмитесь за модель с любовью, рассмотрите ее и воспроизведите во всех аспектах с тем, чтобы впитать ее в свое сознание и чтобы она вросла в него как ваша собственность.