Нефритовое кольцо

Глава первая

Светло-зеленое небо изумрудным куполом нависло над городом. Солнечные лучи подобно стальным копьям слепо вонзались в дома, скверы, сады и сердца его жителей. Копья уничтожали всякую тень, оставляя после себя лишь безбрежные озёра света, в которых купалось всё живое: жуки и мухи, проснувшиеся после весенней спячки; голуби, гоняющиеся за хлебными крохами; коты и собаки, изредка обменивающиеся враждебными взглядами. Весна врывалась в дома людей! Где-то на лавочке у подъезда номер №3 сидело три элегантных мужичка – Иннокентий, Михаил и Егор. Иннокентий по случаю прихода весны предпочёл сделать приятный подарок своим коллегам в виде бутылочки «Медовухи», оставшейся с зимних времен. Товарищи, быстро учуяв знакомый аромат, обратили свой радостный взор на Иннокентия, попутно при этом облизывая подсохшие и обветренные губы. 

— Ну, хорош вам! Не напирайте! Всем достанется, — ворчливо отозвалось из ещё более обветренных губ Иннокентия.

А в это время, лёгкой и порхающей походкой из подъезда вылетела птичка – Олечка Травникова. Её нежно-зеленый плащ лёгкими волнами колыхался вокруг её подтянутого стана. Казалось, словно сам воздух растекался перед ней, и лишь солнечные копья, изредка попадали в её зеленые глаза, заставляя их мило жмуриться.

— Полетела, красавица! — восторженно гаркнул Егор, мужичек с потрёпанными и седыми волосами.

— Эх, бедная девочка… Столько воды утекло, столько страданий и горестей, а ей хоть бы хны… Предлагаю тост! За сильных женщин!

— Да, отличный тост! – поддержали Иннокентия его верные друзья.

И сладкий пчелиный напиток волшебным зельем промчался по глоткам трёх преданных друзей. А где-то там, вдали порхала эта бабочка с зелеными крыльями, и даже весенние лужи, встречавшиеся у неё на пути, не могли помешать ей получать удовольствие от этого теплого весеннего дня.

Ювелирный магазин «Уральская лавка» находился всего в паре кварталов от дома Олечки. Это было заведение высочайшего класса, которое негласно считалось лучшим в городе. Ходили слухи, что некоторые вольнодумные и ветреные барышни, попав в него, показательно теряли сознание, в надежде заполучить от своего кавалера заветную золотую безделушку.

Оказавшись в этом блестящем заведении, Олечка не упала в обморок, но взгляд её слегка помутнел, а ноги, несколько минут назад летящие по дорожкам, словно наполнились ватой и подкосились. Солнечные зайчики, забегая в магазин, отражались от серебряных подвесок,  золотых серёг, колец, часов и заколок, наполняя всё вытянутое пространство комнаты  магическим светом драгоценной утвари. Но скользящий взгляд по ценникам, словно ледяной дождь возвращал покупателей к ясному сознанию. Сзади Олечка услышала шаги.

— Чем могу Вам помочь? – звонкой пулей мимо её ушей пронёсся мужской голос.  

— Что? – неловко прошептала Оля, стараясь спрятать правую руку за спину.

Повернувшись к источнику звука, она увидела старого, едва стоявшего на ногах милого дедушку, который поглядывал на неё прищурившимися карими глазками.

— Я могу Вам чем-то помочь? У нас сегодня как раз распродажа драгоценных изделий, - отрапортовал продавец.

— Меня интересуют кольца. Кольца с нефритовыми камнями.

Белоснежное лицо дедушки разгладилось, а на месте огромной морщины под носом появилась забавная улыбка, больше напоминавшая полумесяц.

За улыбкой последовало оживление и в других частях тела. Тощие руки заколыхались, худые ножки запрыгали, а сам дедушка каким-то неуловимым образом оказался под прилавком.

— Какой интересный выбор. Давненько у нас не покупали кольца с камнями. Да еще и с нефритом, с нефритом! Вот это выбор! – чуть приглушенно доносилось из-под витрины.

Заразительная улыбка передалась и Олечке, которая глядя на столь потешного продавца лишь украдкой хихикала, пока тот не видел её. 

— Камушки сейчас дорогие стали, а хорошие камни в большом дефиците. А Вы для кого берете? – с любопытством поинтересовался дедушка.

Оля слегка смутилась от столь резкого вопроса, но растерянность её быстро унеслась вместе с солнечными зайчиками.   

—  Это для мужа. У него сегодня день рождения, - пропищала милым голосом девушка.

— Очень хорошо. Значит, вы сильно любите своего мужа, раз дарите ему столь драгоценную вещь, - сказал седой продавец, вытаскивая огромный ящик из-под витрины.

Сделав пару коротких шагов к ящику, Оля своими жадными зелеными глазами принялась разглядывать кольца с камнями. В её мыслях сразу возникла старая малахитовая шкатулка с украшениями, которая досталась ей от прабабушки. Часть этих украшений ей подарил её прадедушка, который дожил до 90 лет. Узнав о смерти мужа, прабабушка чахла и чахла, сидя по вечерам у окна и глядя в пустоту, а спустя год и её не стало. Их брак продолжался полвека, а в наследство от своей великой прабабки Олечке досталась шкатулка с драгоценностями.

— Нефритовые кольца нынче дорогие, — постоянно повторял дедушка, — Ага, вот, кажется, нашёл. И какой-то неестественно зеленый блеск кольца отразился в глазках продавца.

— А что же это Вы покупаете подарок мужу, а пришли без самого мужа? Как же мерить-то? Или деточка ты размер пальца знаешь?

— Знаю. У него 18-й размер.

— Ну, тогда ладно. Это колечко будет в самый раз. Я сейчас вам пробью чек.

Радость от новой покупки прокралась на лицо Олечки. Её мягкая улыбка стала еще шире, а у глаз появились характерные гусиные лапки, выдавшие искренность её счастья. Она вся испускала лучи света, настолько яркие, что даже солнечные зайчики сомневались, какому Солнцу они служат.

Глава вторая

Нежные облака, едва заметные утром, сейчас наполнялись серым свинцом. Сталкиваясь друг с другом, они кружились в небесном вальсе, приглашая остальные тучи на вечерний бал. Небо затянулось облаками. От весеннего солнца не осталось и следа. Ольга шла на автобусную остановку, не замечая, что солнце давно скрылось, заслоненное тяжелыми черными тучами, что ветер порывисто шумел в деревьях и клубил ее плащ, что пыль внезапно поднималась и неслась столбом по улицам. Ольга успела заскочить в автобус. Крупный дождик закапал, Ольга и его не замечала, но он пошел все чаще, все сильнее, сверкнула молния, ударил гром! Первый весенний гром! Наконец-то автобус доехал до конечной остановки. Угрюмыми волнами ветер смешал пыль с водой и превратил её в грязь. Ольга, выйдя из автобуса, правой ногой провалилась в огромную лужу, которая превратила её плащ в грязно-зеленую накидку. Изливая воды небесные, природа делала всё, чтобы Ольга не смогла достичь своей цели. Её тонкие ноги утопали в жиже, она несколько раз поскользнулась, но встала, отряхнулась и пошла дальше. Молнии сверкали над головой. От дождя волосы склеились и превратились тонкие канаты, по которым поднималась весенняя мошкара.  Она лезла в рот, нос и уши, пытаясь поживиться кровью любящей девушки, которая шла к своему возлюбленному. Наконец, её путь был окончен. Она увидела знакомую улыбку и яркие, солнечные глаза. Мышцы ног налились кровью и она побежала. Налипшая на туфли грязь, кусками отлетала от них в разные стороны. И вот она перед ним, а он перед ней. Его лицо светится в вечной улыбке, а глаза вопросительно смотрят на её неуклюжий вид. Его каменное тело монолитом стоит на краю пропасти, куда скидывают прах людей.

— Видишь, я опять пришла, — с улыбкой выдавила из себя Ольга.

В ответ тишина.

— Я ведь знаю, что у тебя сегодня день рождения. Пропустить такой день я не могла. Помнишь, ты как-то принёс в дом огромный справочник по минералам. Ты читал мне его весь день, а потом вечером остановился на огромном зеленом камне – нефрите. И ты мне сказал, что неплохо было бы заиметь такой камушек в нашей малахитовой шкатулке. Вот, погляди…

Она раскрыла ладонь. В маленькой ручке лежал огромный перстень со светло-зеленым камнем.

— С днём рождения, любимый… — после этих слов она сделала пару шагов ему навстречу. В этот момент дождь ослаб, а ветер почти утих. Её детская ладошка начала раскапывать землю. В небольшую яму она положила перстень, нежно при этом поглаживая поверхность. Засыпав ямку, взгляд Ольги начал плавно скользить, голова поднималась, и она вновь увидела его глаза, которые встретились с её намокшими зелеными глазками. Не имея желания дальше сдерживать себя, она разрыдалась, обнимая его…мраморный памятник. Буря утихла окончательно, и только пронзительный вой девушки раздавался в этом глухом лесу, среди сотен других могил. И не было им числа, и не было им ни начала, ни конца. Столько трагических судеб и имён смешалось в одном месте. Столько отцов, матерей, бабушек, дедушек, сестёр и братьев. Столько бедных, богатых, счастливых и несчастных. Столько красивых и уродливых, умных и глупых, жадных и щедрых. Столько лентяев и трудяг, лжецов и правдолюбов, верующих и атеистов. И все равны! Все пути сошлись в одной точке. И даже самая жгучая глубинная любовь не способна одолеть великую смерть.

Глава третья

Дрожащие пальцы Ольги неловкими движениями скользили по ледяному памятнику, но для неё он был горяч как никогда. Она закрыла глаза и представила его. Это тёплое, мягкое и массивное тело, с мощными руками, которые всегда её сжимали с особым трепетом, боясь раздавить этот хрупкий хрустальный бокал, наполненный надеждами на светлое будущее. Она – центр Его глубинно бесконечной вселенной. Она – суть и цель Его бессмысленной жизни. Она – нежное прикосновение к Его обветренным губам. Она – символ скрытой женственности доступный только для Него. Она – друг и сестра, жена и собеседник, товарищ и приятель. Она – концентрат Его. Он – концентрат Её. Химический коктейль, состоящий из двух ингредиентов, которые уже никогда нельзя разделить и разлить по разным сосудам. Его сила к жизни, пронизанная  любовью, была бесконечна. Его тихие мысли складывать в утешающие слова, разносящиеся громом по его палате. Увядающее скелетообразное тело уже нельзя было обнять. Из плоской груди доносился скрежет железа. Каждое, даже самое лёгкое движение давалось с невыносимым трудом. И только глаза, выкатившиеся из орбит, продолжали искать её лицо. Но её не было. Она не могла на него смотреть. Страх потери, словно скотч, заклеил ей глаза и уши. Часами Она просиживала перед телевизором, делая вид, что ничего не происходит, словно её муж уехал в командировку. Читала глупые книжки, играла в бессмысленные компьютерные игры, делала всё – чтобы отделить себя от Его реальности. Всё – чтобы забыться, убежать, уплыть, затеряться на краю воображаемых миров, только не видеть его глаз. Её стремительное бегство длилось недолго. Спустя месяц каменный ступор…Она отрывается от книги и кричит, смахивая рукой все, что попадается у неё на пути. На пол летит ваза с засохшими цветами, две фоторамки и малахитовая шкатулка – подарок от бабушки. Это знамя любви и верности, пронесенное сквозь десятки лет и отданное ей на сохранение. И сейчас это знамя разбито вдребезги, а драгоценные внутренности разлетелись по тёмной комнате. Её бледные тощие руки начинают беспорядочно бегать по полу, пытаясь собрать разбросанные серьги и браслеты. Шкатулка сломана и Она – тоже. Катарсис достигнут, точка невозврата пройдена, мысль осознана, разум очищен. Она готова принять его смерть. Теперь она поклялась самой себе, что больше никогда не оставит его и будет с ним до самого последнего момента.

Сначала у него отказала левая почка… Спустя неделю – правая. Рак, словно спрут, пронзил Его тело вдоль и поперек, лишив организм всех витальных сил. Сергей успел её простить. Она осознала это по его светло-зеленым глазам, которые подобно нефриту заливали её лицо изумрудным затухающим блеском. Она самой себе дала клятву, что не будет рыдать, что разум возобладает над эмоциями, и она сможет это пережить. Но она не сдержала своей клятвы. До последнего момента она терпела и копила, пытаясь подавить всю горечь утраты, пока не начали забивать гвозди в крышку гроба. Сокрушительные звуки молотка вышибали из неё слёзы. Удар – слеза, еще удар – ещё слеза! В деревянном ящике заколачивают твоего любимого человека – смирись с этим! Прими это как данность, как конечный исход любого начала. Теперь ты – одна.

Глава четвёртая

Ольга услышала едва заметные шаги, кто-то приближался со стороны леса. Выглянув из-за памятника, она увидела знакомую фигуру – это был он. На его мрачном лице появилась улыбка – этот человек явно был рад её здесь увидеть. Шаг его ускорился, руки, словно крылья заколыхались, а дыхание участилось.

— Здравствуй, Оля, — запыхавшись произнёс он.

— Привет, Дима, — скромно прошептала Ольга.

Это был Дмитрий Волков. Голубоглазый брюнет с бескрайней чашей терпения и с бездонным сердцем. Его грубые мозолистые руки слегка дрожали, а на лице появился знак вопроса – он уже три года ждал от неё ответа. Даже самый маленький намёк с её стороны заставил бы его начать решительные действия. В наивных грёзах Дмитрия она была его женой. Детали отношений его не смущали, отсутствие близости – тоже, он лишь хотел быть с ней рядом, хотел ворваться в её жизнь и сделать всё, чтобы она стала счастливым человеком! Но был ли он сам счастлив? Ровно три года назад он похоронил свою жену вместе с дочерью, они разбились в страшной автокатастрофе, но вопреки судьбе выжил только он. «Зачем», - постоянно спрашивал он сам себя. Миллиметр вправо, миллиметр влево и он бы не стоял здесь, вместе с ней – с девушкой, от которой он хотел иметь детей. Наивный мальчишка, но зато любит…

— Я знал, что ты снова будешь здесь. Боялся опоздать, сегодня ужасная погода, думал ты не придёшь, но ты пришла.

И широкая улыбка разлилась по розовому лицу Дмитрия. Щёки запылали, а в глазах появился сапфировый блеск. Ольга это заметила и поспешила встать с колен. Отряхнувшись, она смогла лишь произнести:

— Да, сегодня и правда ужасная погода...

А её стеклянные глаза продолжали глядеть куда-то вдаль, вглубь леса, в пустоту бесконечности. На каменном лице застыла едва уловимая гримаса отвращения. Он посмел встать между ней и её мужем, а для признания был выбран очень неподходящий момент. Возникла неловкая пауза, время словно остановилось. «Неужели она не рада меня видеть», — думал Дима.

— Ты помнишь наш разговор, ровно год назад. Ты помнишь тот вопрос, что я тебе задал. Помнишь?

Его руки задрожали ещё сильнее, на лбу выступил пот. Лесная мошкара садилась ему на уши, с большим удовольствием попивая его кровь, в которой был разведен концентрат любви. Ему было наплевать на этих «вампиров», всё его внимание было приковано к ней.

— Помню…

Потерянным эхом отозвалось из её уст. Наконец, он не выдержал и сделал пару решительных шагов в её сторону.

— Хватит себя терзать, Оля! Расскажи мне, я пойму тебя, я знаю, я выслушаю! Чего горевать? Всего горя не переплачешь: даст бог, еще много впереди.

Он хотел ласково взять её за руку, но она отступила, сделав шаг назад.

— Прости, я не могу! – резко вырвалось из неё. – Я люблю его! Мне нужно больше времени…

В её глазах наконец-то вспыхнул огонь, голос стал звонче, а руки потянулись к нему…к памятнику. Она вновь упала и обхватила его. Дима сделал шаг назад, для него многое стало ясно.

— У…у меня нет времени. У нас нет времени. Мы потеряли три года любя мёртвых людей, а могли любить… живых.

Его мощные руки, которыми он работал на стройке, вновь потянулись к ней. Но попытка провалилась. Ольга порывисто вскочила и, не поднимая глаз, поспешила вырваться из его медвежьих лап.

— Отстань, — как плевок выпалила она ему в лицо. Хлопнув дверцей от оградки, она стремительно обратилась в бегство. Только грязно-зеленый плащ стремительно отдалялся от него. И Диме ничего не оставалось, как только провожать её своим безнадежным и потерянным взглядом.

Ветер окончательно стих, в лесу задорно защебетали птицы, радуясь приходу первых дождей. Жужжала глупая мошкара, в соседней деревне лаяли дворовые псы, а где-то в глубине чащи куковала кукушку.

— Кукушка, кукушка. Сколько жить мне осталось? – с ироничной усмешкой произнёс Дима.

Кукушка умолка. Дима лишь усмехнулся и поглядел на памятник, а затем произнёс:

— Как же я тебе завидую. Ты мёртвый, а любит она тебя сильнее всех живых…

Сумерки сгущались над кладбищем.

Глава пятая

Воздушные лучи яркого солнца с потоками ветра врывались в окно Ольги. Прошло уже три месяца с момента её встречи с Дмитрием, но подавленное состояние никак не проходило. Она ощущала и всей сдавленной грудью осознавала досадную глупость, совершенную ею в тот вечер. Мрачное беспокойство смешалось с горьким раскаянием. «Как тошно и мерзко, низко и глупо», — думала про себя Ольга. Внезапно чувство досады сменилось ужасным гневом. Приступы самобичевания тоскливыми волнами захлестнули её. Чувство осознания собственной глупости не покидало Ольгу. И даже смысл жизни был утрачен.

«Ведь он был прав!», — днями и ночами твердила Ольга, расхаживая вдоль и поперёк своей мрачной комнаты.

— Наплевала в душу такому скромному и открытому человеку, потерявшему любимую жену. А ведь он просто хотел мне помочь! Какая же я скотина! Просто гнусная скотина!

Моральное истязание не доставляло ей сладкого удовольствия, но наказание было более чем достойное. Приступы необузданного гнева эволюционировали в страх одиночества.

— Я одна. А что если я буду вечно одна? До конца своей жизни! И ты сама в этом виновата, тупая скотина! – но вспышки гнева не покидали её еще очень долго.

Она слишком долго молчала и копила «ЭТО» в себе, и теперь «ЭТО» неконтролируемыми порциями вырывалось из неё, пробивая путь к запоздавшему катарсису.

— А ведь он был такой чуткий и добродушный, по-особому веселый и наивный. А я его прогнала, как собаку дворовую. Эх, дура…

Впервые на её лице наступило смирение. Капризный шторм утих, и водная гладь стала зеркалом покоя и безмятежности. Опухшие от слёз веки потяжелели и она погрузилась в бездонное царство Морфея.

На следующий день она окончательно поняла, что должна отыскать его. Но как? И где? Она не взяла у Димы телефонный номер и настолько пренебрежительно отнеслась к нему, что не спросила даже фамилию. Было лишь одно место, объединявшее их все эти годы – могила бывшего мужа. Он должен её там ждать, снова… И она придёт.

Глава шестая

Прошёл ровно год с того самого дня, когда эта невинная девочка лёгкой, порхающей походкой отправилась за покупками в ювелирный магазин.

И снова весна, из года в год она своенравно врывается в наши сердца, делая нас чуточку добрее и светлее. Где-то на лавочке у подъезда номер три сидело два элегантных  мужичка – Михаил и Егор. Седая и редкая шевелюра Егора иногда использовалась в качестве нюхательной закуски, аромат которой способен перебить даже крепость водки. Целебная жижа мерными порциями разливалась по стопкам и отправлялась в увлекательное путешествие вдоль пищеварительного тракта двух близких товарищей. На морщинистом лице Егора возникла гримаса почтительности и важности — он готовился произнести тост:

— За Иннокентия! Эх, хороший был мужик! – и стопка с трудом попала в рот.

А в это время из подъезда вылетела птица в светло-зеленом плаще – это была Олечка. Но в этот раз птица была несколько осторожна и летящей походке, она предпочла сдержанную ходьбу. В её воображении всплывал образ Дмитрия, ждущего её на том же самом месте, что и всегда. Она одновременно испытывала и глубокий трепет, и стыд перед встречей с ним. Он достоин самых искренних и глубоких извинений. Он достоин объятий, она уже представляла себе, как будет сжимать его широкие плечи и тереться своей нежной щекой о его небритую и колючую щёчку. И он, конечно же, достоин её поцелуя.

В этот день не было дождя, полуденное солнце начинало припекать макушку, а термометр показывал майские +25 градусов. Добравшись до пункта назначения, Ольга купила 6 цветков для своего покойного мужа и спокойно проследовала к его могиле. Возложив цветы, она стала ждать. Прошёл час, затем пошёл второй, но его так и не было. Ольге стало страшно, неужели её грубость окончательно поставила точку в их отношениях. Неужели она больше никогда не увидит его голубых глаз. В её голове возникла мысль: «Что-то явно не так».

Вдоль кладбища тянулась узкая дорожка, она знала, что если побежит по ней, то сможет отыскать его быстрее, чем он её. Ускоряясь, Ольга бросилась Диме навстречу, попутно ища глазами знакомые черты лица. Что-то чёрное промелькнуло вдали. Небрежно оглядываясь по сторонам, она неслась вдоль тропы, ведущей прямо к тому месту, где была похоронена жена Дмитрия. Ольга знала это место, он привёл её туда в их первую встречу и всё рассказал. Их объединяло общее горе, но теперь всё изменилось, столько воды утекло, что можно начать всё с начала. И связующим материалов их отношений станет не трагическая судьба, а новые чувства, возникшие между ними.

Вдруг вдали между деревьями она увидела знакомые глаза. Не разбирая деталей, Ольга кинулась ему навстречу. Но понимание приходит со временем. Её шаг стал замедляться, знакомая фигура пропала и, приблизившись, она увидела новые очертания. Снова памятник в мраморе.

Гранитный камень отчаяния свалился на плечи Ольги. Запыхавшись у нее, перехватило дыхание, ноги стали ватными и подкосились. Теряя стойкость, усталое тело обмякшей куклой повалилось на землю, но чьи-то руки подхватили её. Эти руки были сильными, она чувствовала от них знакомое тепло, словно от родной мамы.

— Тише, тише. Не падаем, стоим на ноженьках, — успокоительным женским тоном прошептали руки. Но Ольга всё-таки потеряла сознание.

Глава седьмая

Спустя минуту она очнулась. Над Ольгой нависла бабушка в чёрном платке, которая брызгала на неё водой. Заметив, что она очнулась, бабушка помогла ей встать на ноги.

— Я потеряла сознание, простите мне так неудобно, - чуть запинаясь, произнесла Ольга. 

— Да, ничего. С кем не бывает. Я вижу, ты была знакома с моим сыном.

— Сыном?

— Можешь называть меня баба Света. А тебя как зовут?

— Оля…

— Оля, – бабушка призадумалась. – Вспомнила! Так ведь это он о тебе рассказывал!

— Он обо мне Вам рассказывал?!

— Да, говорит, влюбился в девушку, а она, так же как и я потеряла любимого человека. Ходил каждый год к своей покойной жене на могилку, а потом сразу бежал к тебе. Помню год назад какой-то угрюмый пришёл. Лица на нём не было. Я его спрашиваю, а он молчит, – бабушка хотела продолжить, но Ольга перебила её.

—  Это я виновата. По глупости сбежала от него… А что же с ним случилось?

— Дима ведь у меня на стройке работал, — глаза бабушки заблестели. – Вот его там плитой и придавило. Миллиметр вправо, миллиметр влево…

Она сняла свой черный платок с головы, присела на скамейку около оградки и принялась вытирать им слёзы, которые тихим ручьём полились из серых материнских глаз. Ольга присела рядышком и обняла старушку.

Они сидели и разговаривали о жизни. Баба Света рассказывала про Диму, а Ольга – про Сергея. Они вместе разделили горечь собственной утраты и стойко прошли сквозь огонь, воду и медные трубы. В бесконечной тьме отыскали лучики света погребенных нефритовых колец. А где-то там, вдали, за городом стоят каменные мраморные мужья, сыновья, братья, отцы, дедушки и смотрят с восхищением на сильных русских женщин.